«О, безусловно, он теперь моя жертва»
Схватил алхимика за плечи и повернул к себе. Выравнивая сбившееся дыхание, Хаосит всматривался в лицо парня, осмелившегося нарушить его купание. Пальцы все сильнее впивались в нежную кожу на его плечах, оставляя яркие следы. В желтых глазах не было и следа раскаяния о содеянном. Это здорово подстегнуло желание шамана раз и навсегда поставить наглеца на место. Близость обнаженного тела пробуждала опасные желания в его собственном теле. Наверное, слишком долго Аширу вел монашеский образ жизни, и это начинало сказываться.

Более не сомневаясь в собственных желаниях относительно Эдварда, шаман отпустил его плечи, намотал растрепавшиеся светлые волосы на руку и потащил его на берег. Жалкие попытки освободиться от железной хватки привели к тому, что парень не удержался на ногах и рухнул в воду у самого берега. Презрительно хмыкнув, Аширу вытащил его на берег и швырнул на траву. Склонился над своей одеждой и вынул из брюк ремень. Не дожидаясь, пока Эдвард успеет что-либо предпринять, Хаосит схватил его за запястья, вывернул их за спину и крепко стянул ремнем. На живой руке сразу проступили следы от впившегося ремня. Расположившись за спиной Эдварда, Аширу потянул вверх связанные руки, заставляя его, таким образом, его встать на колени. Не имея опоры впереди, алхимик рухнул лицом в траву, Такое положение вполне устраивало шамана.
Из-под туго затянутого ремня выступила кровь, ее резкий запах лишь добавил возбуждения Аширу, начавшему терять контроль над своим животным инстинктом. Он склонился к самому уху Эдварда и прошептал через сбивчивое дыхание:

- Теперь ты моя игрушка.

После этих слов, шаман сильно прикусил нежную кожу на его шее, оставляя следы от зубов, чувствуя вкус его крови у себя во рту. Крепко схватив за бедра, не позволяя вырваться из хватки и нарушить планы, Хаосит сделал выпад вперед и резко вошел в тело парня.

Тело Эдварда протестовало, едва ли он был готов к такому повороту событий. Наверняка понадеялся, что просто лишний раз получит кулаком в морду.

- Не буду игрушкой! Ничьей! Ни твоей! Ни Хао! Никого!! – хрипло шептал он, пытаясь превозмочь боль.

Но боль была сильнее его, намного сильнее. Эдвард пытался вырваться и извивался всем телом. Наивный. Это только заставило Аширу усилить хватку и начать двигаться в извивающемся теле жестко и резко, с силой всаживая свою плоть в узкий горячий вход. Бессмысленные дергания жертвы добавляли возбуждения и жажды обладания этим хрупким телом. Прижавшись к спине алхимика, шаман полностью обездвижил его руки, сильнее прокусил кожу на шее, оставляя глубокие следы от зубов, словно клеймо собственности. Слизывая кровь со своих губ, он приблизился к уху и прошипел.

- Игрушка!

Ярость, смешанная с возбуждением, двигала шаманом жестко и резко. Руки вцепились в стройные бедра Эдварда и двигали его в такт движениям Аширу, все сильнее насаживая на твердую плоть. Мысли в голове перемешались, кровавый туман захлестнул разум Хаосита. Не совсем понимая уже, что делает, он схватил Эдварда за волосы и с силой потянул на себя, заставляя прогнуться в спине и откинуть голову назад. Выровнялся, отлепившись от его спины, все еще удерживая одной рукой за бедро, а другой за волосы, шаман заставил Эдварда двигаться навстречу своим рывкам. Понимая, что причиняет алхимику почти невыносимую боль, Аширу упивался ею, возбуждаясь все больше и больше. Рука скользнула с бедра по животу и переместилась на грудь Эдварда. Отыскав маленькую бусинку соска, он сильно сдавил его между пальцами и сделал круговое движение, словно выкручивая. Услышав в ответ на свое движение сдавленный стон, шаман сильнее сдавил пальцы и повторил виток.

Не останавливая ни себя, ни Эдварда, Хаосит отпустил все же его сосок и переместил вниз свою ладонь, оставляя на коже глубокие царапины. Спустившись ногтями по животу, он взял член Эдварда в ладонь и сжал его, не то что бы крепко, но и осторожным это прикосновение не было. Аширу отпустил волосы алхимика, позволяя ему снова рухнуть лицом на землю. Тот больше был не в силах противостоять происходящему и даже не пытался вырваться.

Чувствуя, что сопротивление подавлено, шаман взял освободившейся рукой снова за бедро и ускорил темп уже совместных движений. Ладонью, удерживающей член «игрушки», начал постепенно двигаться по сжатой плоти, чувствуя как вопреки всему, она начинает наливаться кровью и твердеть в руке.

Из-за этой перемены в теле Эдварда, его вход сжался сильнее, отчего ощущения Аширу обострились, и он стал яростнее двигаться, чувствуя приближение логической развязки. Затуманенным разумом, шаман все же сообразил, что пленник смирился со своей участью. Ухмыльнувшись, Хаосит ускорил движения ладонью по его плоти, отпустил бедро и быстрым движением распустил узел, стягивающий руки, позволяя тем самым Эдварду опереться на них.

Тело Эдварда уже отказалось подчиняться алхимику, оно подчинялось шаману, его рукам грубо, но одновременно страстно, ласкающим. Алхимик непроизвольно начал двигаться в такт со своим мучителем. Сопротивление умирало вместе с чем-то внутри. Взгляд затуманился, что-то в нем погасло, а плоть наливалась кровью, возбуждалась, хотела продолжения грубых ласк, чего собственно и получала.

Постепенно, с каждой секундой, с каждым движением Хаосита в теле Эдварда, отступившая боль, смешанная с немалым удовольствием, начала заводить, а запах и вкус собственной крови в прокушенной губе и на запястье просто сводили с ума. Он прогнул спину, подставляясь грубым движениям сильнее, и застонал уже в голос. В этот момент оба осознали, что ему шаману удалось сломать алхимика, хотя бы на этот раз.

Пьянящие ощущения пронзали тело Аширу снова и снова. Ставший таким послушным и податливым, Эдвард, все сильнее насаживался на его плоть, обостряя все чувства, доставляя невероятное наслаждение. Слизывая со своих губ остатки крови, шаман ускорил темп, сильными толчками вонзаясь в горячее тело Эдварда, приближая собственный оргазм. Ладонь в то же время продолжала массировать член алхимика определенно возбужденный в данный момент и готовый пролиться в любую секунду.

Красный туман заполонил голову Хаосита, рассыпаясь жгучими искрами острого наслаждения. По телу пробежала крупная дрожь, его спина непроизвольно выгнулась в приступе долгожданного удовольствия. Едва сдерживая крик, превращая его в глухой хриплый стон, он пролился в тело своего пленника вязким горячим потоком. Краем сознания шаман уловил, что на ладонь падают такие же липкие жгучие капли.

Последними, самыми сильными и резкими движениями попытался продлить наслаждение. Аширу застыл над поверженным телом, приводя дыхание в порядок. Немного опомнившись, он резко вышел из тела Эдварда и завалился рядом на траву. Мысли отсутствовали как таковые, остались только ощущения, только чувства.

Холодная земля остужала жар тела, основательно приводя в шамана сознание после непонятного самому поступка. Наказывать ему было привычно, но не таким же способом! И все же глядя на лицо Эдварда, Аширу был почти доволен.
Дабы основательно закрепить свою позицию в сознании алхимика, Хаосит дотянулся до валявшегося рядом ремня, захлестнул его вокруг шеи Эдварда и застегнул ошейником пряжку. Удерживая в руке конец ремня как поводок, шаман притянул к себе изумленное от таких действий лицо алхимика и хрипло прошептал, все еще не имея сил привести свой голос в норму:

- Будешь себя хорошо вести - поводок будет длиннее.