Я вообще-то фанфики редко выставляю,но этот мне особенно понравился...Вот :deri:
Автор: Хельга
Название: Unfaithful/Неверный
Рейтинг: R
Disclamer: Права на персонажей ШК принадлежат Хироюки Такеи, права на слова песни –их автору. Лично я ни на что не претендую и не рассчитываю на извлечение коммерческой выгоды из этого фанфика.
Warning: Яой, ООС героев, пара грубых выражений, душевные терзания и истерика в конце
Бета: Я и Word
Пейринг: Йо/Рен, Хао/Рен
Жанр: Songfic, angst
Правила размещения: Где хотите, только указывайте имя автора и обязательно - дискламер!
Summary: О том, как измена может убивать, а может и возрождать…
Заметка от автора: Рен POV.
Не знаю, что на меня нашло, но все нижевыложенное навеяно песней исполнителя Rihanna «Unfaithful». Песня женская, и смысл ее немного иной, но идея пришла под нее и во время депрессии, так что…\
Story of my life
Searching for the right
But it keeps avoiding me
Sorrow in my soul
Cause it seems that wrong
Really loves my company
Ты входишь в комнату, держа в руках стакан молока. Мягкими шагами подходишь ко мне, садишься на край футона, протягиваешь стакан. Я стараюсь не смотреть на тебя, когда беру его, я вообще стараюсь в последнее время не смотреть на тебя. Раньше я любил смотреть в твои теплые, немного детские глаза, любоваться солнечным светом, разлитом в этом мягком шоколаде… Сейчас я уже не помню, когда в последний раз смотрел тебе в глаза… Стоит мне поднять на тебя взгляд, заметить твою добрую ласковую улыбку, как мое тело сводит судорогой, у меня подкашиваются ноги, в животе появляется ощущение, словно в нем сверлят отверстие, медленно, насквозь, оставляя зияющую пустоту. Я чувствую себя грязным и низким, огромных трудов мне стоит сохранять внешне спокойное выражение лица. Мне иногда даже удается изобразить улыбку, хотя собственные губы и мышцы лица кажутся мне резиновыми, а перед глазами пляшут цветные точки, закрывая от меня весь мир. Я с каждым днем все хуже ориентируюсь в своей жизни, все с большим трудом подбираю слова для самых, казалось бы, простых фраз. Почему-то судьба всегда вносит свои коррективы в мою жизнь лишь в виде неприятностей, а вот когда необходим ее счастливый перст, провидение оставляет меня справляться своими силами. Может, это расплата?.. Всегда ненавидел ложь, а теперь я сам лгу, лгу самым извращенным способом, ложь стала нормой моей жизни. И я не могу ничего изменить. А если быть честным до конца, то и не хочу…
He’s more than a man
And this is more than love
The reason that this guy is blue
The clouds are rolling in
Because I'm gone again
And to him I just can't be true
Ты что-то спрашиваешь, я что-то бормочу в ответ, глядя мимо тебя. Я не чувствую вкуса молока, поэтому ставлю почти полный стакан на стол. Подхожу к окну. Ну да, вечер и дождь. Обычная осенняя погода, какая бывает в конце октября или в ноябре, но сейчас сентябрь, должны стоять лазурные дни, а тут дожди почти целыми сутками. Даже погода со мной не заодно, в ясные дни у меня, по крайней мере, получается трезво мыслить, дожди же размывают и без того нестойкие мысли. Бросаю взгляд на часы и слегка вздыхаю. Пора идти. Пора снова лгать. Лгать тебе.
Набираю побольше воздуха в легкие и отработанным за долгие месяцы небрежным тоном говорю, что мне надо идти. Я не смотрю на тебя, но чувствую, как твои солнечные глаза тускнеют, как умирает на твоем лице улыбка. Ты не спрашиваешь меня, куда я в такой час и в такой дождь, ты уже давно не спрашиваешь, и это мучает меня сильнее, чем твои обеспокоенные расспросы раньше. Потому что ты все уже знаешь сам…
And I know that he knows I'm unfaithful
And it kills him inside
To know that I am happy with some other guy
I can see him dying
Ты давно знаешь. Ведь ты всегда чувствуешь других, ты непостижимым образом видишь скрытые в глубине сердца чувства. А уж я для тебя и вовсе прозрачен, как тонкое стекло. Ты все знаешь. Знаешь, что я тебе не верен, что давно изменяю тебе. И если не знаешь, то точно чувствуешь. И, несмотря на это, ты даже не пытаешься вызвать меня на разговор, намекнуть, что в курсе, какая я сволочь, устроить мне сцену ревности, в конце концов. Ты продолжаешь вести себя со мной так же, как и раньше, только что-то неуловимо-печальное появилось в тебе, в твоих шагах, голосе, прикосновениях, наверное, и в глазах тоже… И я знаю, что это точит тебя изнутри так же, как моя вина медленно, с садистским наслаждением пожирает меня. Ты таешь. Иногда мне хочется закричать: почему? Почему ты так поступаешь, Йо?! Зачем делаешь вид, что ничего не случилось? Я же вижу, как ты умираешь…
I don't wanna do this anymore
I don't wanna be the reason why
Everytime I walk out the door
I see him die a little more inside
I don't wanna hurt him anymore
I don't wanna take away his life
I don't wanna be a murderer
Мне жутко осознавать, что я становлюсь причиной твоей медленной смерти, твоей продолжительной агонии. Я не хочу этого, Йо, не хочу, поверь мне! Я не хочу убивать тебя! Только не тебя! Убийством меня не испугаешь и не шокируешь, с моих рук никогда не смоются следы крови людей, ставших жертвами моей чудовищной ненависти к этому миру. Но я уже смирился с этой виной и готов держать ответ за эти преступления, когда придет время. Но возможно ли смириться с тем, что теперь я твой убийца? Ты столько сделал для меня… Ты разглядел в полыхающем ненавистью и гневом кровожадном чудовище частичку добра, которую, наверное, не замечал в себе даже я сам, и помог ей набрать силу и преобразить меня. Ты осветил мне путь своими лучистыми глазами, подарил мне свою дружбу. Ты даже полюбил меня, вечно холодного и язвящего, всегда готового к драке, не лезущего в карман за острым или оскорбительным словом. И самое невероятное – ты умудрился влюбить меня в себя. Ты делал меня счастливым два незаметных в своем радостном беге года, ты просто подарил мне жизнь. А теперь я тебя убиваю. И я не хочу этого делать, но делаю снова и снова, день за днем, с каждым очередным хлопком двери нашей комнаты поздним дождливым вечером...
Cause I know that he knows I'm unfaithful
And it kills him inside
To know that I am happy with some other guy
I can see him dying
Все началось в день твоего рождения. Мы поехали в элитный бильярдный клуб, потому что ты давно просил меня научить тебя играть на бильярде. Я относился к этой идее довольно скептически, но, к моему удивлению, дело пошло, у тебя неплохо получалось. Тебя охватил азарт, а мне игра скоро надоела, и я отошел к барной стойке, оставив тебя играть у стола. Мне было скучно, я уже подумывал, не сказать ли тебе, чтобы закруглялся… Неожиданно ко мне кто-то подошел, и, подняв взгляд, я окунулся в глубокие темные глаза, почти точные копии твоих, вот только они были чернее, обжигали пламенем, и в них не было твоей улыбки – в них плескалась усмешка. Я смотрел ему в глаза, не в силах отвести взгляд. Не думаю, что он применил гипноз, я не хочу никого винить в своей слабости. Он протянул мне изящный хрустальный бокал с шампанским – да, ведь у него сегодня тоже был день рождения. Я никогда не пил ничего крепче чая, но тут неожиданно сделал глоток, потом еще. Ты нас не замечал, мы стояли далеко… В обжигающе черных глазах я увидел то же пламя, что и в тот день, когда он пытался заманить меня в свою команду, а если отбросить формальные фразы – в свою постель… Я всегда знал его мысли, знал, что Хао хочет меня. Шампанское быстро на меня подействовало, поэтому я согласился пойти за ним в «местечко потише». В тот момент меня увлекала эта игра, мне всегда нравилось ходить по лезвию ножа, играя с огнем… Мне казалось, что я держу ситуацию в своих руках. Я не учел, что играл с огнем в буквальном смысле этого слова. Он провел меня в VIP-комнату и запер дверь. Огненный поцелуй, опаляющий губы, легкие и душу, раскаленное дыхание на моей коже, способное превратить ее в угольки… Разум сгорает в этой огненной феерии безумия… Нет, он меня не насиловал. Я сам отвечал на поцелуи, задыхаясь, дрожа, что-то бессвязно лепеча в краткие моменты, когда его губы отпускали мои. Хао поднял меня, как пушинку, швырнул на огромную кровать, моя спина соприкоснулась с красным бархатом покрывала, на котором были вышиты языки пламени… Пламя окружало меня со всех сторон и бесновалось внутри меня. Все мои мысли, разум и даже твой образ просто сгорели и развеялись пеплом. Остались мы - я и твой брат, сцепленные в объятиях, сами в объятиях пламени. Его ласки… Я кричал от них – они были жесткими, болезненными, совсем не такими, как твои. Но… мне нравилось, мне и теперь это нравится, я не хочу врать хотя бы себе. Я захлебывался болью, у меня темнело в глазах, но тогда мне было все равно, я хотел этого, я согласился бы и на большее. Он знает, как причинять боль, чтобы она заставила сходить с ума от удовольствия и желания вновь и вновь ее испытывать, даже если тело будет дергаться почти в агонии…
Когда все закончилось, я, наконец, осознал, что произошло. Словно к слепому внезапно вернулось зрение. Нельзя описать, что я почувствовал, какие мысли пронеслись у меня в голове. Я вскочил с кровати, лихорадочно натягивая одежду. Хао не мешал мне, только пристально наблюдал за мной, а в глазах бесновалось жестокое пламя. Он поймал меня уже у двери и, глядя прямо в глаза, шепнул с уничтожающей ухмылкой:
-Спасибо за прекрасный подарок, Рен.
Меня затошнило, я почувствовал себя обыкновенной шлюшкой. Не помню, как нашел выход, как бежал через зал, как очутился на улице… Следующие несколько часов просто растворились в моей памяти. Помню только, как ты снимал меня с табурета в каком-то баре, как почти на руках тащил в машину и крепко прижимал меня к себе в салоне, потому что нас швыряло из стороны в сторону – этот чертов экстримал Юсуи наконец-то воплотил в жизнь свою голубую мечту сесть за руль моего спортивного автомобиля… Потом ты пичкал меня какими-то настойками, держал лед у моего лба, одновременно пытаясь измерить мне температуру. Я не знаю, что было в твоих глазах – хотя я находился в полубессознательном состоянии, я прекрасно помнил, что произошло в бильярд-клубе, и уже не мог смотреть тебе в глаза. У меня болело все тело, внутренности горели, а в ушах звучал его ядовитый голос, шепчущий: «Спасибо за прекрасный подарок, Рен». Внутри меня все корчилось при твоих ласковых прикосновениях и звуках заботливого голоса – ты ведь не знал, какой «подарок» я тебе сегодня сделал… И самое мерзкое – я желал повторения…
His trust
I might as well take a gun and put it to his head
Get it over with
I don't wanna do this аnymore
Ты потом все узнал, когда я начал пропадать почти каждый вечер. Сначала я говорил про семейный бизнес, про встречи с кузенами, про занятия… Ты всему верил, ты просто не мог подумать, что я могу тебе так нагло врать. Потом ты перестал меня спрашивать, куда я иду, и я даже испытал облегчение. Но затем я увидел, как жизнь тебя медленно покидает, как ты превращаешься в очень блеклую тень прежнего Йо. Я понял, что ты все знаешь. Конечно, ты не догадываешься, с кем именно я провожу вечера, но ты точно знаешь, что я тебе изменяю, и это высасывает из тебя жизненные и душевные силы. После той ночи с Хао я регулярно встречаюсь с ним и не могу противиться страсти, да и не хочу. Это преступно, я знаю, и дело даже не в том, что он убийца, - я не лучше. Преступно то, что я изменяю тебе с твоим братом. Но я не могу ничего поделать с собой. Он красив, ведь он твой близнец. Может, сходство Хао с тобой и привлекло меня. Но красивы вы по-разному. Ты красив и невинен, он красив и порочен. Ты всегда нежен и заботлив, погружаешь меня в купель неизбывной ласки и любви, с тобой я никогда не испытываю того первобытного желания, черной страсти, даже похоти, что с ним. И я не могу понять, что же мне нравится больше. Ты будишь во мне свет, с тобой я хочу быть мягким. Хао дает пищу моей темной сути. Он прекрасно знал, что, вкусив этого яда, я уже не смогу справиться со своими страстями. Этот огненный демон знает меня и мои мрачные желания, похороненные глубоко в сердце.
Иногда я думаю, почему все так пошло? Да, мы не жили с тобой душа в душу, ты иногда бесил меня, я мог наорать на тебя, дать подзатыльник, но мы всегда быстро мирились. В последнее время я начал замечать, что привык к нашим отношениям, даже несколько охладел к тебе… Но у меня и в мыслях не было развлекаться на стороне! Никогда бы не подумал, что способен на такое… А теперь наша жизнь превратилась в абсурд – ты знаешь о моей измене, я знаю, что ты все знаешь, но мы оба уже четыре месяца делаем вид, что между нами ничего не изменилось. Кого мы обманываем? Мы все реже разговариваем – уже не находим общих тем для этого, наша обоюдная неискренность замораживает любую беседу. Ты стараешься во всем угодить мне, а меня это раздражает. Я не грублю тебе только потому, что чувствую свою вину перед тобой. Я не сразу соображаю утром, в чьей постели проснулся, боюсь невзначай назвать тебя именем Хао, когда ты ласкаешь меня. Мне недалеко до невроза. Я не знаю, люблю ли Хао, но я наслаждаюсь тем, что он мне дает. Люблю ли я тебя, Йо? Я уже сомневаюсь в этом, ведь нельзя же садистски убивать того, кого любишь. Мое предательство ранит тебя намного сильнее, чем самый страшный удар мечом. Мгновенная смерть наверняка лучше той чудовищной медленной пытки, которой я подвергаю тебя. Я должен бы это прекратить, рассказать тебе правду, но я знаю, что эта правда тоже убьет тебя, только агония будет мучительнее… Замкнутый, порочный круг, которым стала моя жизнь.
I don't wanna do this anymore
I don't wanna be the reason why
Everytime I walk out the door
I see him die a little more inside
И снова вечер. Солнце еще только садится, в воздухе разлита прохлада, в набрякшем влагой небе висят привычные тучки, из которых капает нудный дождь. Капли скатываются по козырьку крыши, словно слезы. Ты не плакал даже в моменты, когда тебе было невыносимо больно видеть, как я ухожу из дома вечерами. Ты не плакал, видя засосы на моей шее и синяки на теле, оставшиеся от хватки сильных рук. Я знаю, ты всегда не любил боль и плохо ее переносил, поэтому ты, наверное, все-таки плакал, но только когда я не видел этого и не слышал. Ты старался не замечать следов моей измены, был покладистым и ласковым, отчаянно радовался, когда я искусственно улыбался тебе. Ты цеплялся за соломинку, и хотя твое сердце исходило кровью, ты в каком-то безумном упорстве надеялся, что «все будет хорошо». Ты всегда в это верил, ты неисправимый оптимист, Йо. А я метался между вами, такими похожими и такими разными. Как сладкий яд и терпкий мед. Как ночь и день. Как дождь и солнце. Шесть долгих месяцев его страсти, моей лжи, твоей смерти. В те дни я не верил, что этот круг однажды разорвется. Но потом я словно очнулся от угара. Я постепенно начал отдаляться от Хао, подозревая, что его огненное безумие - вовсе не то, что мне нужно. Я все чаще вспоминал тебя, когда был с ним. Ты был нежным и терпимым, Хао наслаждался соперничеством со мной. Твой теплый огонек приятно грел в холодные дожди, адское пламя Хао нестерпимо обжигало. Ты старался заново завоевать меня, он полагал, что уже сделал это. Самолюбие Хао, конечно, уязвлено тем, что я предпочел ему его брата, но ненависти ко мне или к тебе у него нет. За долгое время своих жизней он научился терять… А я практически ничего не чувствую, кроме всепоглощающей вины. Я не могу просто подойти к тебе и сказать, что ошибался, что интрига на стороне на время отодвинула любовь к тебе в сторону и позволила мне убивать тебя своей изменой. Нет, у меня еще осталась совесть. Лучше уйти. Я все равно никогда не смогу смотреть тебе в глаза. Если я останусь, память об этих днях всегда будет жить в тебе, точа душу, словно ядовитый червячок. Я больше не хочу быть убийцей, Йо. Прости… Глупо. Кто может простить предательство? Я сам бы не простил…
Оставляю тебе записку на полке с дисками, в которой не прошу меня простить, а только понять - у тебя это получается как ни у кого. Из вещей беру только гуандао и плащ, потому что на улице дождь. С остальными можешь поступать, как хочешь: можешь выбросить, можешь сжечь... Выхожу на улицу, иду к машине. Все-таки банда Рю – умелые ребята, в кратчайшие сроки построили гараж на территории «Фунбари Онсен»… Машину мы покупали вместе, но ты так и не научился водить, да я и не хотел этого – кто тебя знает, еще заснешь за рулем… Вывожу автомобиль на дорожку, ведущую к воротам. Дорогу размыло, колеса слегка вязнут в противной кашице из грязи и опавших листьев. Капли дождя кляксами приземляются на лобовое стекло, и я включаю дворники, ругая сквозь зубы противную погоду. Выруливаю к воротам и оглядываюсь на дом в последний раз. Прощай, Йо.
Поворачиваюсь лицом к рулю и с воплем выжимаю педаль тормоза с такой силой, словно намереваюсь продавить днище машины ногой. Глухой шлепок, вскрик, тело сползает под капот, а перед мотающимися туда-сюда дворниками мокнут оранжевые наушники… Я в ужасе дергаю ручку дверцы, но ее заело. Я бьюсь, как в судороге, сражаясь с дверцей, из груди рвутся хриплые звуки, напоминающие рыдания. Неужели я на самом деле убил тебя?!
Наконец, замечаю, что рву на себя подъемник стекла, а не ручку дверцы. Поспешно исправляюсь, дверь распахивается, я вываливаюсь из салона прямо в грязь под дождь, но мне плевать. Подползаю к тебе и хватаю твое тело, прижимаю к себе. Мне хочется кричать во все горло. Я все-таки стал твоим убийцей, Йо!
Ты стонешь и ощупываешь свой живот. Я приглушенно всхлипываю, заглядывая тебе в лицо. Жив. Глаза немного расширенные от шока и удивленные, но живые, такие знакомые и родные. Меня чуть отпустило, я бессильно обмяк, все еще обнимая тебя. Ты смотришь на меня, на твои глаза наворачиваются слезы.
-Рен... – шепчешь ты. Нервы вновь напряглись, как струны, и вот-вот лопнут.
-Асакура, какого черта?! – мой голос срывается на фальцет, я ору на тебя впервые за эти полгода. – Зачем ты полез под колеса, идиот?!
-Рен, Рен! – ты обхватываешь меня за шею руками, дрожа от холода – на тебе только тонкая футболка и джинсы. – Не уходи! Пожалуйста, не уходи! Прости меня!
У меня отвисает челюсть. Кто у кого просит прощения? Ты-то за что извиняешься?
-Йо, ты что несешь? За что я должен тебя прощать?
-За то, что молчал все это время, - по твоему лицу текут слезы. – Я же знал, что ты встречаешься с другим, но молчал, не вызывал тебя на разговор, думал, смогу тебя отвоевать… Я такой дурак! Делал вид, что все отлично, хотя давно видел, что это не так! Мне надо было поговорить с тобой и узнать, что случилось, что тебя не устраивало в наших отношениях, раз ты ушел к Хао... – ты всхлипываешь, а у меня глаза чуть не вылезают из орбит. Так ты знал?! Ты знал, что я изменяю тебе с твоим близнецом?!
Ты снова хватаешь меня за шею, начинаешь быстро целовать горячими губами мое лицо, трясясь от холода и рыданий, с трудом говоря сквозь дробь, выбиваемую зубами:
-Не уходи! Дай мне шанс, еще один, прошу тебя! Клянусь, я сделаю все, чтобы ты снова полюбил меня! Все будет, как ты хочешь, любимый, только не бросай меня, я не переживу этого!
-Асакура… - в глазах ненавистная резь, меня трясет, но я пытаюсь держаться. Прижимаюсь к тебе всем телом, ты обнимаешь меня, сжимаешь в объятиях, дрожа от слез. Наверное, со стороны мы сейчас представляем собой жалкое зрелище: сидим в грязи под дождем в обнимку и оба трясемся в истерике. Потом мне, конечно, будет стыдно это вспоминать, но сейчас мне наплевать, как я выгляжу.
-Я умру, если ты уйдешь, - шепчешь ты, гладя мое лицо. Я жадно смотрю в твои глаза, не отрываясь, стараюсь насмотреться. Как же мне не хватало их света… Кажется, дождь перестает.
-Прости меня, - быстро шепчу я, пока гордость не успела вернуться и заткнуть мне рот. Ты улыбаешься, ласкаешь мое лицо руками:
-Я люблю тебя, Рен. Никогда меня не оставляй, ладно? Если ты уйдешь, я умру.
Глажу твои намокшие каштановые волосы, расстегиваю плащ, притягивая тебя к себе – ты совсем замерз. Улыбка не сходит с твоего лица, пробившиеся сквозь тучи лучики подсушивают влажные дорожки и капельки дождя на бледных щеках. Краем глаза замечаю солнце и кусочек ясно-розового неба. Это в ноябре? Касаюсь твоих губ своими и шепчу:
-Никогда. Я никогда больше не буду тебя убивать, Йо, слышишь?
Ты крепко целуешь меня и счастливым голосом восклицаешь:
-Рен, солнце садится не за тучи! Завтра будет ясный день!
I don't wanna hurt him anymore
I don't wanna take away his life
I don't wanna be a murderer
